Заказать звонок
/ Взятка или ее провокация? Решает контекст

Взятка или ее провокация? Решает контекст

22 авг 2018
Кратко
Можно ли понять, о чем книга, если прочитать из нее одну главу? Возьмем, ни много ни мало, «Войну и мир»: часть глав – военно-историческая эпопея, а часть – череда повестей и рассказов о любви и чести, семье и долге, войне и жизни вообще. Когда я училась в школе и летом по программе задали прочитать «Войну и мир», папа посоветовал мне пропускать главы о войне: «Ты девчонка, тебе они ни к чему». Так я и сделала, глубоко разочаровавшись и в книге, и в Толстом. Только много лет спустя, будучи уже взрослой студенткой филфака, после лекций об этом романе я снова взяла ее в руки и была поражена разницей в восприятии скучных глав о светской жизни и целостной картины мира и войны, которая заключена в книге.

А ведь жизнь намного интереснее и сложнее даже самого запутанного эпоса. И практика лингвистической экспертизы показывает, что объективная картина складывается только из целостного контекста. Приведу пример.

Передо мной на столе распечатка дословного содержания пятиминутной беседы, представленной на лингвистическую экспертизу.

«- Здравствуйте, Олег.
- Здра-а-авствуйте, Владимир Иванович! Всё бегаете от меня, не хотите встречаться.
- Да почему не хочу? Вот, пришёл.
- Ну рассказывайте, что там вам от меня нужно».


Стоп. Бегаете, но рассказывать сами рассказывайте? Явно противоречивая информация об инициаторе встречи. Читаем дальше.

«- Да вот по мельнице…
- Что по мельнице?
- Проблемки там у нас… проверка…
- Что, не ходить, не проверять? Ахаха!
- Да почему не ходить? Ходите, проверяйте… Только…
- Проверять, но не сильно? Ахаха!»


Так, получается, что этот проверяющий уже сам заранее знает, что от него требуется, т.е. это для него не первый эпизод общения на данную тему, пусть и не с Владимиром Ивановичем.

«- Я готов… Двести тысяч, пойдёт?
- Владимир Иванович, вы же знаете, какая там сумма штрафа…
- Я понял. Триста нормально?
- Нормально».


Ой-ой-ой, как мне не нравятся такие контексты. Вроде бы и предлагает деньги Владимир Иванович, и цель передачи сам называет, но ведь этот поверяльщик раскручивает его, как девочку.
Объект исследования, конечно, в постановлении уже обозначен, но на диске были ещё какие-то записи. Есть смысл посмотреть, что на них.

  «- Олег, мы знаем, что там у нас есть нарушения. Но они устранимы, эти нарушения. Нам только время надо.
- Ну дата проверки-то уже назначена, Серёжа.
- Ну её же перенести можно.
- Не, это сложно. Это надо согласовывать, там вопросы будут.
- Нет, Серёжа, назначено так назначено. Вам теперь без нарушения закона помочь нельзя».


Ох, чуяло мое сердце и экспертная интуиция. Ещё и сам способ решения проблемы предлагает. Что дальше?

«- Я понял, Олег. И что ты за это хочешь? Говори прямо.
- Коньяк я не пью. Ахаха!
- Это понятно… Двести?
- То есть вы, за мой незаконный акт проверки…
- Я понял, понял, Олег. Мне надо с Владимиром Ивановичем поговорить.
- А чего через третьих, чего через третьи лица-то решать? Я хочу сам ему в глаза посмотреть и убедиться, так сказать, в серьёзности намерений».


Ну всё, картина ясна. Побуждение к передаче денег в пределах одного разговора со стороны передающего, а в общем контексте – со стороны получателя. Придется, несмотря на немаленькую очередь экспертиз, жалобно глядящих на меня из сейфа, проявлять экспертную инициативу, устанавливать расширенный контекст и анализировать дополнительный объект. Но истина важнее.

Имена, объекты и т.д. в приведенном примере собраны из разных лингвистических экспертиз, реальной ситуации соответствует лишь ситуация побуждения, которое в пределах одного разговора исходило от одного субъекта передачи, а в расширенном контексте ситуации – от субъекта получения. В данном случае выводы эксперта-лингвиста оказывали прямое влияние на правовую квалификацию преступления: в первом случае это классическая дача взятки (ст. 291 УК РФ), во втором – это ее получение (ст. 290 УК РФ), а то и бонусом провокация (ст. 304 УК РФ). Так контекст показывает объективную картину ситуации. И обращать на него внимание должен не только эксперт, но и следствие и, безусловно, адвокат.

Расследуемые преступления часто имеют длительный характер и состоят из нескольких эпизодов общения. Обычно, прежде чем направлять разговоры, полученные в результате оперативно-розыскных мероприятий по делам о коррупции, следствие осуществляет выборку – исключает из числа объектов экспертного исследования разговоры, не относящиеся к интересующей ситуации. Эксперты и сами рекомендуют делать выборку – это сокращает объем работы и позволяет сосредоточиться на главном, не отвлекаясь на лишнее. Чаще всего это рационально, ведь в число записей попадает множество пустых разговоров о природе, о погоде и о жизни на земле. Но и выборка должна быть сделана грамотно. И чтобы из поля зрения эксперта не выпали значимые разговоры, в ней должна участвовать сторона защиты. Адвокат вправе, ознакомившись с постановлением о назначении экспертизы, не только предложить дополнительные вопросы, но и ходатайствовать об исследовании дополнительных объектов. Так экспертиза может стать инструментом защиты, а объективное исследование избавит от необходимости назначения повторных экспертиз, привлечения специалистов и нервотрепки с допросами эксперта в суде.

Эксперт-лингвист Вязигина Н.В.


Читайте также

Закрыть